Шенгенская история - Страница 122

122

В книжном магазине он узнал от Франсуа, что Барбора ушла куда-то около одиннадцати утра и пока не возвращалась. Андрюс не удивился. Позвонил ей.

– Ты где?

– В Бельвиле, – ответил ее голос, грустный и спокойный.

– А что ты там делаешь?

– Гуляла с собакой, а потом искала в парке одну знакомую.

– Я не знал, что у тебя там есть знакомые, – заторможенно проговорил Андрюс, словно не зная, как реагировать на ее слова. – И ты ее нашла?

– Да.

– Ну а теперь что ты делаешь? Ведь уже темно! – Андрюс смягчил интонацию, ему хотелось, чтобы Барби почувствала, что он о ней беспокоится.

– Теперь? – переспросила она. – Сижу в кафе напротив нашего дома.

– Нашего бывшего дома, – поправил ее Андрюс.

– Не могу привыкнуть, что он «бывший», – произнесла она с горечью.

– Надо привыкать, – назидательно сказал Андрюс и тут же продолжил, но уже без твердой уверенности в голосе, скорее просящее: – Надо быстрее привыкать. И ездить тебе туда не надо. Она тебя увидит!

– Она? – как-то безразлично проговорила Барбора. – Ну и что?

– Ты можешь сейчас приехать сюда, в книжный? – продолжать этот разговор показалось Андрюсу бесполезным делом. – Я жду!

– Хорошо, я пешком пройдусь. Я ведь дорогу помню.

– Нет, я прошу тебя! Сядь на метро! Это ведь только одна пересадка.

– Ну хорошо, – сдалась она. – На какой станции выходить?

– Какая тут станция метро? – Андрюс окликнул хозяина книжного магазина, стоявшего за кассой спиной к витрине.

– Шеман вер, – ответил Франсуа. – В переводе «Зеленая дорога». Восьмая линия метро от площади Републик в сторону Бастилии!

Андрюс слово в слово повторил Барборе инструкцию. И пообещал встретить ее на выходе из метро.

Франсуа этим вечером ночевать в магазине не собирался. Барбора не обманула и приехала на метро как раз перед закрытием книжного. Уставшая и немногословная. Только спросила Андрюса: – Ты что-нибудь придумал? – Пока нет, – признался он.

Эту ночь им спалось лучше. В темноте и тишине подвального зала, где Барби легла на походной раскладушке Франсуа, а Андрюс снова на полу, но теперь рядом с ней.

В шесть утра сверху донесся телефонный звонок. Он проник в сон Андрюса, как сигнал умного будильника, который не успокоится, пока не добьется своего – заставить спящего не только проснуться, но и встать. Звонок доносился из торгового зала.

Андрюс поспешил наверх, скорее желая, чтобы снова наступила тишина, чем желая ответить звонящему. Однако как только он подбежал к кассе, возле которой стоял телефон, снова стало тихо.

Голый, в трусах, среди книжных стеллажей и полок, он почувствовал себя инопланетянином, попавшим в чужой мир. Тут действительно было прохладнее. И армия книг, выглядывавшая из мрака, уже доступная своими однообразными и серыми в темноте корешками и обложками его проснувшемуся и привыкающему к малой прозрачности неосвещенного воздуха взгляду, заставила его замереть, застыть на месте, еще глубже ощутить неловкость и неуместность своего пребывания тут.

Андрюс заметил на стене у лестницы, ведущей в подвал, выключатель. Нажал на его клавишу.

Прямо над головой загорелись две лампочки, осветив часть зала от входной двери до маленького закутка с кофеваркой и нераспечатанными пачками книг. Нажал на остальные две клавиши выключателя, и во всем зале загорелся свет. Осмотрелся по сторонам. Теперь залитые светом корешки и обложки книг не казались ему однообразной и безликой недружественной армией. Всё встало на свои места, и пусть даже полуголым, в одних трусах, но Андрюс ощутил себя на мгновение тоже на своем месте.

Это мгновение, однако, длилось недолго. Его спугнул трехкратный стук по стеклу входной двери.

«Может, Франсуа?» – подумал Андрюс, подходя ко входу в магазин. Но за дверью стояла женщина в изношенном пальто и истоптанных явно мужских ботинках. На асфальте у ее ног лежали два пухлых, чем-то наполненных пластиковых пакета. Ее губы шевелились, словно она что-то говорила. Но Андрюс ничего не слышал. Она еще раз стукнула костяшкой скрюченного указательного пальца правой руки по толстому стеклу, а потом просто уставилась прямо в глаза Андрюсу возмущенным и одновременно просящим взглядом.

Андрюс оторопел. Испугался. Побежал к лестнице, ведущей вниз, и выключил свет. Зал книжного магазина вернулся в темноту, в предрассветный мрак. И снова раздался тот же стук по стеклу, но теперь Андрюс не видел стучащую. Не видел ничего. А значит, и она его больше видеть не могла.

Явственнее ощущая пятками холод, он спустился по лестнице и снова лег в свой одеяльный «конверт» на полу.

Хозяин магазина пришел около девяти. Андрюс слышал его шаги, слышал, как он остановился внизу и, видимо, увидев, что гости еще спят, снова поднялся.

Когда и они вдвоем с Барборой поднялись наверх, Франсуа сидел на диване и просматривал какие-то документы. Перед ним на журнальном столике лежала пачка писем и стояла пустая кофейная чашка. Рядом – бумажный пакет из булочной с круассанами.

– А! Доброе утро! – заметил их Франсуа. – Пойдите умойтесь! За дверью черного хода прямо и направо – там туалет и умывальник!

– Вы же сейчас не уходите? – спросил он, когда они уселись уже втроем за освобожденный от писем столик. – Через час подойдет мой приятель, который хочет вам помочь! Он француз, актер. И тоже по-русски говорит!

– А почему у вас так много людей по-русски говорят? – удивился Андрюс.

122