Шенгенская история - Страница 61

– С этим Каунасом точно что-то не так! Витас мне рассказал, что у отца в цеху были такие высокие премии за перевыполнение плана, что они этих ящиков на десять лет вперед собрали. Поэтому и осталось их столько, когда Союз рухнул.

– А может, это не Каунасу, а Литве их делать доверили? Потому, что у нас к смерти отношение особое, не такое, как у других! – игриво предположила внучка.

– Ну вот, теперь ты сама про смерть заговорила! – Усмехнулся дед.

– Ой, извини! Больше не буду!

Вернувшись на свою половину, Рената заметила, что ноутбук Витас включенным оставил. Присела к нему, нажала на «энтер», чтобы заставку убрать. На мониторе появилась знакомая уже страничка онлайн-аукциона с фотографиями каких-то приборов. Рассмотрела Рената непонятные приборы, подняла взгляд вверх странички и увидела окошко поиска товаров. Навела курсор, кликнула. Руки сами к клавиатуре потянулись. Ударили пальцами по буквам на кнопках, и в окошке поиска товаров появилась надпись «Щенок овчарки. Аникщяй».

Секунд через двадцать на экране появился вертикальный ряд с фотографиями симпатичных щенков. Под каждой – название породы и адрес продавца. Один щенок продавался прямо в центре Аникщяя, почти напротив костела Святого Матаса. Ренате даже показалось, что знает она этот дом, в котором щенка овчарки продают. Кликнула на щенка – фотография увеличилась и рядом стартовая цена появилась – 400 литов!

«Недешево!» – подумала и тут же усмехнулась, вспомнив, за сколько у Витаса его «черные ящики» покупают. За двадцать тысяч долларов!

Вспомнила Рената и все, что знала об аукционах, но все эти воспоминания оказались эпизодами из художественных фильмов. Сама она никогда ни на одном аукционе и не бывала. Зато знала по фильмам, что добавлять надо по чуть-чуть. И написала в окошке под стартовой ценой – четыреста пять литов. А ниже заполнила анкетку, вставив в нее и свое имя, и электронку, и номер мобильного. Потом нажала на виртуальную кнопочку с надписью «Готово», и анкетка исчезла, а фотография щенка осталась.

– Ну, теперь посмотрим, что будет дальше! – прошептала сама себе, укладываясь спать.

А следующим утром, часов в девять, зазвонил мобильный. И женский голос, звонкий и свежий, поинтересовался у Ренаты, не она ли хочет купить щенка.

– Да, я! – ответила Рената, зевая.

– Можете сегодня приехать, я весь день дома буду, – сообщила продавщица щенка.

Опустила Рената телефон на стол и поняла, что денег у нее на щенка не хватит. Пошла к деду.

– Ты мне можешь триста литов одолжить? – спросила, открыв дверь, но не заходя в комнату.

Дед сначала вздрогнул, словно внучка его врасплох застала. Опустил на столик исписанный ручкой листок бумаги, снял очки.

– Да, конечно! Я тебе сейчас занесу! – сказал он и стал сворачивать листок, а потом засунул его в почтовый конверт.

Рената закрыла за собой дверь и остановилась в коридоре. Захотелось вернуться к деду и спросить: чье это письмо он только что читал? Почтальон ведь к ним недавно приезжал на своем оранжевом велосипеде – десятого января он Йонасу пенсию привез. Может, и не только пенсию?

Справилась Рената со своим любопытством и не стала больше деда беспокоить. А минут через десять он сам постучал в ее двери, принес триста литов.

Над Аникщяем светило солнце, яркое и холодное. Дом, в котором продавали щенка овчарки, Рената нашла быстро.

Владелицу звонкого голоса звали Сауле. Она, стройная блондинка лет тридцати, встретившая Ренату в спортивном костюме, сразу повела гостью в дом, оставила ее на пару минут на просторной кухне, а потом вернулась со щенком, неся его почти на вытянутых руках, так как он тянулся своими лапами и длинным языком к ее лицу.

– Вот, посмотрите! Правда он лапочка? – радостно произнесла хозяйка дома.

Рената взяла щенка на руки. По его холодной шерсти поняла, что он только что резвился на улице, наверное, во дворе.

– А как его зовут? – подняла она взгляд на хозяйку дома.

– Гуглас.

– Гуглас? – Рената улыбнулась. – Это в честь Google?

– Да, – Сауле закивала. – У него нюх отличный! Я ему дала на днях носок мужа понюхать, а потом этот носок в багажнике машины закрыла. Так он сначала дом обыскал, а потом на двор выскочил и как начнет на машину лаять! Как раз со стороны багажника! Все, что захотите, найти может!!! Как Google!

– Гуглас, Гугласик, – зашептала нежно Рената, подняв щенка повыше и поднеся его к лицу.

Гуглас извернулся, и Рената почувствовала на своем носу мокрое тепло его языка.

– Вот хитрец! – воскликнула.

Расплатилась с хозяйкой. Согласилась принять от нее на время теплую корзинку с крышкой – для перевозки щенка.

– Когда будете снова в Аникщяе – завезете! – сказала на прощанье Сауле.

Дед Йонас, получив на руки живой подарок, потерял дар речи. Уселся на стул, положил щенка на колени, принялся гладить.

– Ишь, какой вертлявый! – наконец вымолвил и улыбнулся.

И вдруг взгляд его грустным стал, поднял он глаза на стоящую рядом внучку.

– Я ведь его не переживу, – произнес совсем другим, хмурым тоном. – Да и не хотелось бы. А что с ним потом? С кем он останется?

– Ты об этом не думай! – попросила деда Рената. – Одного его тут никто не оставит!

Старый Йонас вроде бы успокоился, но глаза его остались грустными и задумчивыми. Снова стал щенка гладить.

– Гуглас, – повторил. – Такой клички я еще не слыхал!

Рената хотела было объяснить деду, откуда эта кличка взялась, да не стала. Как объяснить про Google человеку, который никогда перед компьютером не сидел? Да никак!