Шенгенская история - Страница 89

– Вы уже решили или вам помочь? – спросил на красивом английском молодой парень-индус.

– Решили, – Ингрида подняла на него взгляд. – Два нана, два роти, пакора, «чикен-тикка».

Клаудиюс заказал острую баранину в ореховом соусе и рис.

– Ты заметил, что у них в меню есть говядина! – зашептала удивленно Ингрида, когда официант отошел.

– Ну и что? – пожал плечами Клаудиюс.

– Как что? В Индии коровы – это священные животные. Их нельзя убивать, есть, их даже машины на улицах объезжают!

– Так это в Индии, – усмехнулся Клаудиюс. – Там индийские коровы, а тут английские! Индийские коровы – священны, а английские – съедобны!

Ингрида еще раз открыла меню, полистала. Остановила взгляд на одной странице. Клаудиюс прочитал на ее лице изумление.

– Что ты там еще нашла? – полюбопытствовал он.

– Ты не поверишь! – выдохнула она и удивленно мотнула головой. – Точно не поверишь!

– Поверю, – пообещал Клаудиюс.

– Да?! Тогда слушай: «Страны-источники продуктов. Курица – Великобритания, баранина – Новая Зеландия, говядина – Литва!»

Клаудиюс действительно не поверил собственным ушам. Открыл свое меню, отыскал эту страничку, прочитал.

– Вот куда все наши коровы делись! – сказал он и мрачновато хмыкнул. – То-то на хуторах пусто: ни птицы, ни скота…

– Ты что, серьезно? – Ингрида глянула на него саркастически. – А я наоборот, обрадовалась! Литва торгует с Англией! Значит, не так уже все и плохо… Прочитала бы раньше, заказала бы себе литовской говядины!

– Да, надо поддерживать отечественного производителя, – улыбнулся Клаудиюс. – В следующий раз оба закажем карри из литовской коровы!

– Ладно тебе, – отмахнулась Ингрида.

Официант принес два бокала пива и индийский хлеб.

Настроение у Клаудиюса выравнивалось.

Всю дорогу от Ишера до особняка господина Кравеца они ехали молча. Из-за этого было хорошо слышно, как под колесами машины «чавкает» растаявший снег.

– Я сегодня в «Беатрис» переночую, – сообщила Ингрида, закрывая гаражные ворота на ключ.

– Можно, я с тобой? – попросился Клаудиюс.

– Нет, у тебя через полчаса скайп с хозяином, да и кто-то должен в сторожевом домике ночевать! Не обижайся!

Он провел ее до парадного входа в особняк. Постоял, слушая, как она закрывает дверь дома изнутри. Думал еще подождать, чтобы увидеть, как загорится свет в спальне «Беатрис», но ноги сами повели его к домику из красного кирпича, в относительный уют и такое же относительное тепло.

А по дороге он с удивлением понял, что не обижается на Ингриду. Совсем не обижается.

Глава 56. Париж

Во рту все еще держался вкус шоколадного крема, в который они с Барби макали круассаны за завтраком. Она отправилась в клинику. Сесиль вчера объяснила Андрюсу, что с европейским паспортом примут бесплатно и никаких проблем не будет. Он сразу передал эту новость Барби, и она перестала беспокоиться. Может, и спать будет лучше следующей ночью?

Синее небо в мелкий горошек разорванных облаков казалось веселым и весенним. Солнце дарило городу теплую желтизну лучей и делало линию границы между своим светом и тенью более четкой. Вот и рю де Бельвиль, по которой Андрюс спускался, умело переставляя легкий алюминиевый костыль, была разделена этой границей между солнечным светом и тенью почти посередине проезжей части. Всегда оживленная, она и сегодня взбадривала Андрюса своим движением, движением и людей, и машин.

Он мог бы еще остаться дома. Полежать или посидеть. Повыглядывать в окно, выходившее во двор. Выпить еще две чашки чаю или заварить кофе. Но через две недели надо платить за квартиру, а потом и за воду с электричеством. И хотя по своему опыту Андрюс знал, что шансы быть приглашенным кого-то развлекать до обеда невелики, но все равно вышел из дому и отправился на рю де Севр. Ведь Сесиль обычно приходит в кафе уже в одиннадцать, а албанцы сидят там, кажется, с самого открытия. Странно, что пропал «джинсовый» Джек! Может, нашел другую больницу, где конкуренции среди клоунов поменьше или вообще нет?

Спустившись на станцию «Бельвиль», Андрюс на мгновение остановился, решая, каким маршрутом воспользоваться сегодня. Прямая дорога через Монпарнас включала в себя две пересадки и забирала не намного меньше времени, чем маршрут через Шарль де Голль – Этуаль. Зато более длинный маршрут, всего с одной пересадкой со второй линии на шестую, позволял снова увидеть Сену, Эйфелеву башню и прокатиться по надбульварному виадуку. И тогда из окна вагона можно несколько минут смотреть на парижскую жизнь свысока, разглядывать ее в забавных деталях, лететь над ней на беззвучном поезде метро.

Выбрав уже в который раз длинный маршрут, Андрюс отправился в свое маленькое ежедневное путешествие. Поезд метро останавливался каждую минуту – полторы. И на каждой платформе сидели или лежали бездомные. Они, наверное, и жили на этих станциях метро. Их никто не прогонял, никто не трогал. И никто с ними не разговаривал.

Андрюс вспомнил шотландского фермера. Интересно, а где он обитал до больницы?

Мысли о бездомных исчезли сами собой, как только поезд метро выехал на мост Бир-Хакейм. В вагоне стало удивительно светло. Солнце старалось. Проехала мимо Эйфелева башня и спряталась за жилыми крышами парижских домов. И взгляд Андрюса опустился вниз, на наземную жизнь бульвара, на его немногочисленных в это время суток прохожих.