Шенгенская история - Страница 131

131

Табличка с надписью «Reserve», стоявшая на его столике, подняла Андрюсу настроение. Он почувствовал, что действительно пришел на работу, на настоящую работу. Минуту спустя бармен в изумрудного цвета мешковатом свитере забрал табличку и поставил вместо нее перед Андрюсом чашечку эспрессо.

– Ça va? – спросил приветливо.

– Bien, – не задумываясь, ответил Андрюс. – Et vous?

Бармен пожал плечами, усмехнулся.

– Ça va, mais on a connu mieux, – сказал и отошел к стойке.

Андрюс ощутил беспокойство, подумал, что он должен был что-то сделать, но не сделал. Понял: он не повесил по другую сторону стола свою «золотую» трость. Усмехнулся и вместо этого выложил из кармана куртки красный пушистый клоунский носик на резинке. Все. Теперь он точно на работе. Тот, кто ищет клоуна, сразу его увидит. Увидит и наймет. Возьмет на почасовой прокат, как велосипед или лодку на Тракайском озере.

Андрюс прогнал грустные мысли. Попробовал настроиться на позитив. Нет, удача явно на их стороне. Просто она не успевает уделять им больше внимания! Но, по крайней мере, вовремя появляется всякий раз, когда они вот-вот упадут. Появляется и подстилает соломки, чтобы падать было мягче!

Через наполовину застекленные двери кафе внутрь заглянуло солнце. За ним следом зашла несуразно одетая дама лет пятидесяти. В джинсах и плаще цвета кофе с молоком, с зеленой клеенчатой сумкой в руке.

– I don’t speak French, only English! – сообщила она Андрюсу, решительно присев на соседний стул.

Андрюс чуть не рассмеялся, услышав свою излюбленную фразу в чужом исполнении.

Дама оказалась англичанкой и спросила, может ли он с ее мужем, лежащим в кардиологии, играть в бридж? Увы, этот потенциальный заработок пролетел мимо Адрюса. В карты он не играл. Зато чуть позже положил в карман сорок евро за две клоунады в детском корпусе больницы. И после этого зашел к Полю.

– О! – обрадовался мальчик. – А ну-ка возьми мой телефон и набери папу! – попросил он, кивнув на мобильник, лежавший на тумбочке. – Там в последних звонках стоит по-французски «papa»!

Андрюс набрал и поднес телефон к уху Поля. Разговор на французском длился пару минут.

– Теперь ты с ним поговори! – сказал мальчик, посмотрев на Андрюса.

Андрюс поднес мобильный к виску.

– Алло? Ганнибал?

– Я скоро подъеду! До встречи! – сообщил по-английски папа Поля.

Андрюс положил телефон на место.

– Что он сказал? – поинтересовался Поль.

– Что скоро приедет.

– И не извинился? – удивился мальчик.

– А за что он должен передо мной извиняться? – Взгляд Андрюса выразил недоумение.

– Он сказал, что ты больше не придешь! Ну потому, что я тебе все деньги из конверта отдал. Сказал, что когда человек теряет дом, то вместе с домом он теряет совесть и перестает быть честным!

Андрюс присел на стул рядом с кроватью. Устало вздохнул.

– Ты что, рассказал ему? – спросил он. – Он знает, что мы теперь бездомные?

Поль кивнул.

– Но ведь это была тайна!

– Извини! Я забыл! Папа вчера вечером спросил про деньги из конверта. Я ему объяснил. А он надо мной посмеялся. «Ты его больше не увидишь! Разве что на какой-нибудь станции метро или под мостом!» – сказал.

Растерянная улыбка на лице Андрюса сменилась задумчивостью.

– Нет, мы на дно не собираемся, – сказал он и сам удивился ноткам металла, неожиданно прозвучавшим в его голосе. – Пока у знакомого на яхте живем, на канале Бастилии. Но скоро найдем новую квартиру.

Глаза мальчишки округлились.

– Вот это да! – восторженно выдохнул он. – На яхте?!

Андрюс бросил взгляд на свои «золотую» трость, подаренную Полю. Она так и стояла между тумбочкой и кроватью.

Мальчик тоже повернулся к тумбочке.

– Папе она тоже понравилась, – сказал, увидев, куда смотрит Андрюс.

Ганнибал пришел через полчаса, когда они с Полем доигрывали третью партию в шашки. Традиционно выигрывал Поль. Они уже привыкли играть по три партии, и реакция Поля на свои победы всегда умиляла Андрюса. Первая победа вызывала бурную радость, вторая – тоже радость, но уже намного более спокойную, а третья – какое-то странное разочарование. Словно он всегда после третьей игры начинал догадываться, что Андрюс поддается.

Ганнибал повесил на вешалку новенькое приталенное пальто мышиного цвета. На правом рукаве – бирка с вышитым золотыми нитками логотипом. Остался в черных, едва заметно поблескивающих брюках-дудочках и в серой шерстяной кофте с большими фиолетовыми пуговицами.

– Welcome back! – бодро поприветствовал он Андрюса.

«Ничего себе! – возмутился, но только в мыслях, Андрюс. – Можно подумать, я куда-то убегал!»

Папа Поля поставил второй стул рядом с кроватью сына и присел рядом с клоуном.

– Андрюс, скажи ему, где ты теперь живешь! – попросил звонким голосом Поль.

– Да зачем? – Андрюс пожал плечами.

– Тогда я скажу! Это ведь не тайна! – Поль уставился в глаза Андрюсу. Потом перевел взгляд на отца. – Он теперь живет у знакомого на яхте прямо на Бастилии! – выпалил на одном дыхании.

Ганнибал многозначительно покачал головой. И промолчал.

– Я сегодня ненадолго, – сказал он после паузы. – У нас важная встреча в Министерстве торговли Франции.

– Я тогда пойду, – Андрюс поднялся, желая оставить отца и сына вдвоем.

На яхту Андрюс вернулся в сумерках. Легкий ветерок пошатывал «Надежду». В кухонном углу каютного пространства, освещенного единственной не очень яркой лампой над мойкой, стояла коробка с разобранной лампой-обогревателем. Мишель заходил сюда днем и кроме обогревателя оставил две консервные банки с зеленым горошком и пакет с вермишелью.

131